Паранойя

Закрыть
thrash metalheavy metalspeed metal

Биография

Закрыть
Интервью для портала metalrus.ru дали музыканты группы Паранойя: Дмитрий Шаталин (бас), Владимир Соколов (вокал) и Олег Милованов (ударные). Вероника Лицина: Итак, начинаем со времен образования группы Паранойя. Сейчас называются разные даты образования группы – конец 80х, 91, 92 год. Когда и как она образовалась? Владимир Соколов:- 92й. Олег Милованов:- Официально – 92й. Дмитрий Шаталин:- Была такая группа Ночь. Через нее и Володька (В.С. – авт.) проходил, и я проходил – через последний состав. У Ночи был руководитель - Саша Кузнецов, царство ему небесное. Он разбился потом на машине, в 91 году. А группа Ночь работала в стиле Kiss – макияж, костюмы… Поначалу группа затевалась просто как смешное шоу. Но потом, со временем, поняли, что это шоу востребовано и что надо уже работать "по-взрослому". Что и было сделано – начали писать уже что-то более-менее качественное, т.е. группа уже выходила на более высокий уровень. И тут Саша разбился… А он на тот момент не только руководил процессом, он был еще и барабанщиком Ночи. Это было в конце 91, по-моему, года. Владимир Соколов:- Да, где-то в декабре как раз. Дмитрий Шаталин:- Вот. И поехали мы на гастроли – с группой Чин-Чин. Знаете, была такая группа Чин-Чин? Поехали мы тогда с одним барабанщиком на 2 группы. В. Л.: Т.е. это была еще Ночь? Дмитрий Шаталин:- Да, это была еще Ночь. Поехали мы и Чин-Чин по Казахстану. Приехали в один из городов… Олег Милованов:- Назывался Павлодар. Дмитрий Шаталин: - Павлодар. Подходит к нам молодой человек, которого мы еще знать не знали, и говорит – у вас там, типа, прикольно, но барабанщик-то у вас, невзирая на весь макияж, все равно один на 2 коллектива. Вы там подумайте, что и как… В общем, вернулись мы домой, потом позвонили Олегу. Приехал он буквально в январе месяце сразу. Олег Милованов:- 24 января, стоячим билетом на самолет… В. Л.: Стоячим?! Олег Милованов:- Стоячим. Дмитрий Шаталин:- Конечно. Это же 91 год, кризис такой был в то время… Я помню, что когда мы ехали с этих гастролей по Казахстану, у нас 72 часа шел поезд. И у нас было на весь коллектив примерно по 10 беляшей на каждого, на трое суток дороги – причем рыбных, где перекручено было все, т.е. селедка вместе с головами, с костями… Есть это было невозможно, но время такое было, что можно было умереть с голову. В общем, весело мы жили тогда. Олег Милованов (В.Л.):- Да… Хорошо, что Вы тогда не жили. Дмитрий Шаталин: - Да, и вот таким образом появился Олег. Но это все равно еще была Ночь, не Паранойя. А далее… Далее нужно было меняться. В.Л.: Почему? Дмитрий Шаталин:- Потому что группа Ночь – это глэм. Глэм в нашей стране в то время был не актуален. Для "попсы" это тяжелая музыка, для металллюг – легкая. Получается, он как бы между стилями находится. Междустилье. Поэтому встал выбор – либо туда, либо туда. Ну а т.к. все в основном на тежеляк были ориентированы, и попса особо никого не прельщала, получилось так, что постепенно мы и стали "утяжеляться". Конечно же, когда еще Ночь была, и был Саша – она могла быть востребована именно как глэмовая группа. Костюмы, шоу – вот это все. Цели были отчасти коммерческие. И даже был выход на Айзеншписа. Но Сашка разбился и, соответственно, выход этот перекрылся. И на тот период вместо нас он взял другую группу. Владимир Соколов:- Young Guns. Дмитрий Шаталин:- Да, Young Guns. Владимир Соколов:- И слава Богу. Дмитрий Шаталин:- Слава Богу, потому что как только они стали петь на русском языке под его началом, то они испортились. На русском им петь не стоило. А до этого-то была такая добротная Cinderella... Ну вот, а с нами вот так все происходило. Владимир Соколов:- Я начало самое Паранойи, когда писали уже новый материал, помню. Помню, приехали ко мне как-то Браток (кивает на Олега – авт.) и Леха с ним – царство ему небесное. А я сижу в какой-то конуре, сторожу что-то. И мне приносят кассету какую-то – вот, есть такой рифф и такой. И я сел стразу сочинять И клево – сразу тексты пошли, четко так… В.Л.: Но ведь в Ночи до Владимира был другой вокалист? Почему произошла смена вокалистов? Дмитрий Шаталин:- В Ночи действительно был другой был вокалист, Андрей Капачов. Он потом пел в INRI замечательно. Группа INRI играла сложную, насыщенную музыку. В каждой композиции много неповторяющихся риффов, смена размеров и темпов. А меняющийся репертуар группы был немного не его, не в его духе. INRI, кстати - просто было жалко - у них программа была такая отточенная, что им надо было только полный вперед двигать. А они, в тот момент, когда им надо было рвануть, говорят – мы сейчас месяцок отдохнем, а потом… И этот месяцок вот до сих пор уже длится – года с 95. И все, нет коллектива. Т.е. в нужный момент, когда надо двигаться вперед, они остановились. Это болезнь многих наших коллективов. Распадались такие серьезные проекты в то время. В.Л.: В каком году появилась группа Ночь? Дмитрий Шаталин:- По-моему, в 89-м. Владимир Соколов:- В 88-м. Дмитрий Шаталин:- Или в 88 или в 89, я вот самое начало не помню, потому что я входил только в последний состав группы. А Володька раньше меня там появился, он лучше знает начало. Владимир Соколов:- Там и Петька Мальцев до меня был – он потом в Young Guns играл. Сергей Селянский: Сохранились ли какие-нибудь записи Ночи? Владимир Соколов:- У меня нет. С.С.: В интернете… Дмитрий Шаталин:- В интернете вряд ли сейчас можно что-то найти. С.С.: Нет, нашел одну - "Бери лопату, копай". Дмитрий Шаталин:- А, ну эта песня еще при первом составе была написана. "Бери лопату..." входила в предыдущую программу. Мы ее знали, но не играли, т.к. программа у нас была уже новая. В.Л.: Итак, какой же год можно считать годом образования Паранойи – 92? Владимир Соколов:- Да. Дмитрий Шаталин:- Я бы сказал, даже конец 91го. Или даже где-то с лета 92го… тогда Володька как раз появился. В.Л.: Т.е. если говорить о том, к какому периоду относится группа, советскому или российскому, то это группа российского времени? Дмитрий Шаталин:- Да. В.Л.: В публикациях по поводу образования группы Паранойя сейчас можно прочесть о том, что у всех музыкантов, которые вошли в эту группу, был достаточно большой "послужной список", т.е. каждый уже отыграл в нескольких группах. А вот про Олега упоминается, что группа Ночь была для него чуть ли не первой группой. Олег, так ли это? А как же группа "Земля крестьянам"? Олег Милованов:- "Земля крестьянам" была еще в Павлодаре, в Казахстане. Да если записей нет – это не считается. В.Л.: Записей не осталось? Олег Милованов:- Записей у этой группы не было. В.Л.: В каком году Вы играли в ней – в 88? Олег Милованов:- Да, в 88-м. Только точнее будет сказать: "учился играть". Даже когда я пришел в Ночь, у меня было две бочки, и я только учился играть. Владимир Соколов:- Но он очень быстро, кстати, научился. Дмитрий Шаталин (смеется):- Олег пришел на репетицию и сказал: "Я колбашу в 2 бочки просто охренительно". Потом, правда, сказал, что вторую бочку купил, только когда в самолет садился. Олег Милованов (улыбается):- Я наглый авантюрист. Дмитрий Шаталин:- Да нет, все нормально было. Поэтому, естественно, Олег и учился сразу, сходу. И достаточно продуктивно. В.Л.: Дмитрий, а в каких группах работали Вы до того, как пришли в Ночь? Дмитрий Шаталин:- Странные люди, Табльдот. В.Л.: Читала, что Вы в Табльдот вернулись после того, как распалась Паранойя. Дмитрий Шаталин:- Нет, когда распалась Паранойя, меня пригласили играть в группу Life. Она же была Sunbirds, в нее входил Лекс (сейчас – гр. Мастер), Александр Ландышев и барабанщик Сергей Глазунов. А Паранойя не распадалась, мы как бы в такое замороженное состояние вошли на неопределенный период, который продолжался и продолжается…. Вот, и в Life отлично все было – пока Леша в Мастер не ушел. Владимир Соколов:- Одно время мы с Ландышевым делали свой проект – это было еще до того, как ты (обращаясь к Д. Ш – авт.) играл с ним. Песни были на английском языке. Но потом я подумал: нет, не хочу на английском, я буду принципиально на русском петь. Дмитрий Шаталин:- В общем-то, правильно, для русских людей надо петь по-русски… Олег Милованов (внезапно):- Концерт надо бы сыграть. В.Л: Какой концерт? Олег Милованов:- Да параноический собрать и сыграть. Владимир Соколов:- Давай. В.Л.: Да, это было бы отлично. Дмитрий Шаталин:- И Ленька с нами еще. Олег Милованов:- И Ленька с нами еще, конечно. Дмитрий Шаталин:- Запросто, только когда? Владимир Соколов:- Я готов хоть сейчас исполнить. Только я не спою больше этого ничего. Я по-другому теперь пою. Я перепрофилировался. Дмитрий Шаталин:- Ну, ниже споешь. Владимир Соколов:- А как я ниже спою? Дмитрий Шаталин:- Да я даже не знаю, есть в этом вообще смысл-то, в концерте? Владимир Соколов:- Да ты что, давай… давай вспыхнем. Отыграем, почему нет. Дмитрий Шаталин:- Потому что это прошлое. Надо двигаться дальше. Владимир Соколов:- У меня движуха очень плотная. Дмитрий Шаталин:- А Паранойя - вот был такой этап в нашей жизни, я ностальгирую до сих пор. Владимир Соколов:- Вот я Димыча уже сколько возбуждаю, не могу никак… В.Л.: Тогда пока возвращаемся к вопросам. Владимир, а где Вы пели до Ночи? Фауст, 99% - было ли что-нибудь еще? Владимир Соколов:- То, что было до армии, я не буду рассказывать – там эти пионерские коллективы были, хотя тоже там лупили здорово, в Красногорск куда-то ездили – микрогастроли такие. Будем считать, что серьезно петь я начал в армии. В армии же сколотил команду – играли по подшефным колхозам – за картошку. Нам грузовик картошки, а мы концерт. А потом пришел из армии, попал в группу Магнит. Попал я сразу на какие-то концерты, за месяц я все выучил – чужой материал, который не я писал. В.Л.: Магнит, который потом стал Кредо?! Владимир Соколов:- Нет-нет. Это другой Магнит. Магнитов было как собак нерезаных. Я им сказал: "Ну что за идиотское название у нас? Давайте мистифицируемся." И предложил название Фауст. Вот этот Фауст сначала играл на фестивале в Горбунова… Железный марш вроде бы … я не помню, как он назывался. В.Л.: А это какой год был? Владимир Соколов:- Это был, по-моему, 86 год. Ну да, я из армии пришел. Конец 86го. Да, а потом меня сразу же перетаскивают в другую группу. Группа в то время была популярная – 99%. Ну, такой хард-н-хеви. Немного концертов дали, записали 2 магнитальбома – там Игорь Чумычким как раз работал, гитарист. С. С.: Один альбом "Глас вопиющего" назывался. Владимир Соколов:- Да-да. Ух, ты! Вот люди-то знают! (Улыбается). И еще какой-то был альбом, я не помню. Даже англоязычный был. После этого я вдруг решил, что – тексты-то г…но, ребята. Думаю, почему бы самому не начать писать? Начал писать. Вот как раз Леху я дернул – нашего, паранойского. И мы сделали группу О.К. Выступили – фестиваль был у Стаса Намина в Зеленом театре, 90й год. Арлекин? Нет, не Арлекин был в 90м… А… "Next Stop" фестиваль назывался. Аппарат 40 киловатт. В микрофон так сделаешь тихо (чмокает) – раз, на весь зал – "Мняммм!" Очень клево было, качественно все. Отбомбили на ура. Приехали американцы какие-то, финны, немцы. А я только-только начал петь клево, написал своих текстов, свои вокальные мелодии, мне все удобно, я все под себя заточил - и как мы снесли всем башню! Но после этого я что-то охладел, потому что мне хотелось музыки потяжелее. Были еще какие-то проекты, я уже не помню, какие… И вот тут с Паранойей началось. Дмитрий Шаталин:- И лихо началось, быстро очень. Владимир Соколов:- Мы очень здорово репетировали. На самом деле, вот сколько я живу на свете, занимаюсь музыкой всю жизнь – ну если можно так назвать, я ни одной ноты не знаю до сих пор… Олег Милованов:- Да и зачем? Владимир Соколов:- Точно. Пускай ноты учит тот, кто играть не умеет. И вот за всю жизнь – это было самое интересное, вот эти репетиционные периоды. У нас репетиции были потрясающие. Во-первых, Олег. Человек, которому все настолько нравилось, он всегда слушал, какие-то там ходы изобретал, что-то новое предлагал постоянно. Это интриговало, затягивало. Кто не горит, тот не зажигает других. А мы горели, хотелось очень многого. И распределял быстро, кто что играет - ты вот это, ты это, ты это. А Димыч – ему не надо никогда ничего говорить – что играть, какие аккорды, какая гармония, какой рисунок, ход. Он с ходу все играл. У меня все также быстро шло. Раз, напел что-то – здорово. Приехал домой, а в голове уже это сидит, и сразу текст пишется. И на следующую репетицию прихожу уже с текстом. Словом, великолепно все было. Это самый интересный был период в моей жизни – в творчестве. В.Л.: У участников Паранойи было профессиональное музыкальное образование – или все самоучки? Владимир Соколов:- Высшее подъездное образование. Дмитрий Шаталин:- Тут я могу маленькую теорию задвинуть. Мы знаем 7 нот, 12 полутонов. Я сейчас изучаю эту старую русскую тему, там было 16 нот, 9 тонов, всего 144 звука. Есть какое-нибудь сравнение? Даже с нашим современным образованием. 144 звука в одной октаве. В одной октаве, подумайте! В.Л.: А человеческое ухо может это различить? Дмитрий Шаталин:- Ну вот играют же на безладовом инструменте, например. Просто это минимальное смещение. Допустим, раньше были гусли, в которых были все эти 144 струны. Причем по-разному. Не как в арфе, да, по октавам – а вот именно 144 штуки, и все разные. Причем это подтверждается - знаете как? У нас есть люди с народным образованием, которые занимаются изучением того, что в деревнях бабульки поют. И кажется: бабульки лажают на каждом шагу. Только когда прикинули эту лажу – выяснилось, что там все просто по этой древней схеме. Олег Милованов:- Да как они настраивались, слушай? Дмитрий Шаталин:- Вот в том-то и дело, вот понимаешь теперь, какой слух должен был быть. В.Л. Так, а по поводу музыкального профессионального образования? Владимир Соколов:- Нету. Я считаю, что самообразование гораздо эффективней. Дмитрий Шаталин:- Естественно. В.Л.: Для музыканта? Владимир Соколов:- Для всех. Дмитрий Шаталин:- Я видел в какой-то школе для звукорежиссеров интересную вещь. Там какой-то композитор сказал: если вы хотите быть композитором, вот вы когда получили высшее образование, должны все это дело забыть и учиться заново уже самостоятельно. Ну, если тебе это интересно, ты же можешь и сам все это освоить. Другое дело – если ты не понимаешь. А когда тебе все понятно, как и что происходит – зачем повторяться? Да, конечно, ты знаешь меньше произведений, которые тебе дают по программе. Но если тебе интересно, то ты берешь самое лучшее, значит, те же произведения. И если тебе кажется, что ты играешь что-то неправильно, ты всегда можешь спросить у того, кто это делает. Владимир Соколов:- Мудрец не спрашивает, мудрец сам постигает свои решения. Дмитрий Шаталин:- Или сам постигает. Классика – что она, недоступна? Купил, послушал, все свои ошибки проработал – и все, вот тебе готовое образование. Причем у тебя мозги не забиты лишними вещами. Владимир Соколов:- Клише. Дмитрий Шаталин:- Они у тебя забиты только тем, что нужно тебе. Олег Милованов:- А я не согласен. В.Л.: Олег, а Вы как считаете? Олег Милованов:- Образование – вещь необходимая. Во-первых, это нотная грамота… Владимир Соколов:- Пьянство – дело добровольное. Олег Милованов:- Это язык нот, который надо знать. В.Л.: Но при таком отношении к музыкальному профессиональному образованию Вы также не учились? Олег Милованов:- Нет, я учился в музыкальном училище 2 года, я просто по обстоятельствам оттуда уехал. Но за эти 2 года, кстати, я ничему не научился. К сожалению. Дмитрий Шаталин:- У меня есть друзья с высшим образованием – извини, я тебя перебью (Олегу – авт.) – они говорят, вот мы когда учились, жили в общаге. Приходят к нам, например, вот струнники, скрипачи…. А как делать становилось нечего, сразу предложение: "Ну, давай чего-нибудь взлабнем". Ответ от скрипачей: "Давай. А ноты где?" Владимир Соколов:- Ага. Я сколько раз таких людей встречал. Дмитрий Шаталин:- А нам дайте инструменты – мы сыграем так. Без нот! Владимир Соколов:- На шару. Дмитрий Шаталин:- И вот это вот, то, о чем Олег говорит – это в принципе нужно для правильного понимания чистого исполнительского искусства. Не для творчества. А для исполнительского – да. Но это же тоже можно выучить все. Те же ноты – ты берешь и выучиваешь. Олег Милованов:- Стоп-стоп. Я говорю о профессионализме. Дмитрий Шаталин:- Понимаешь, профессионализм заключается в том, работаешь ты по этой профессии или не работаешь. Владимир Соколов:- Вот я профессионал или нет? А я нот не знаю и чувствую себя просто великолепно. И попробует пусть какой-нибудь хрен с образованием спеть так, как пою я. Олег Милованов:- А я бы хотел доучиться. В.Л.: Да? Т.е. если бы была возможность, Вы бы пошли сейчас учиться? Олег Милованов:- Ну естественно, конечно. Дмитрий Шаталин:- Нет, я совершенно против него ничего не хочу сказать – против такого подхода. Я где-то даже тоже говорил, что недостаток образования всегда сказывается. Потому что то, что ты можешь сделать быстрее, когда ты это знаешь - ты быстро делаешь. А если не знаешь – тебе еще нужно это освоить, а потом только делать. И потом, у тебя всегда существует еще такая проблема – правильно ли ты делаешь или неправильно. Тебе приходится все время куда-то оборачиваться, все время спрашивать. Спрашивать – имеется в виду не обязательно в прямом смысле – куда-то идти и спрашивать, а как бы сравнивать, с чем-то сопоставлять. А здесь нет – ты просто делаешь, и все. Да и, как бы, не знаю, с другой стороны, вот допустим – если брать конкретно Паранойю – здесь как-то повлияло отсутствие профессионального музыкального образования на возможность писать песни? Никак не повлияло. Да я и думаю, в других коллективах тоже. В.Л.: Вопрос к Олегу. Олег, вот если Вы хотели получить музыкальное образование, то почему не доучились? Или осознание того, что оно нужно, пришло не так давно? Олег Милованов:- Я знаком с большим количеством людей, закончивших консерваторию. У меня брат барабанщик, он играет джазовые композиции такие, которые мне даже не снились. И я понял, это никому не помешает. Но там есть один нюанс. Они не могут играть просто. Простоты у них не хватает, понимаете? У них все - палитры, палитры, палитры. Они практически в другом измерении находятся, в разных ладах – лидийских, миксолидийских. А вот такую простоту сыграть, которая нужна в определенном жанре – так это им тяжело. Вот так. Но я бы все-таки хотел быть таким. Зажравшимся мудрецом с большим багажом знания. В.Л.: Так Вы к этому позже пришли или это изначально было, но просто времени не хватило? Олег Милованов:- Тогда мне хватало того, что было. Дмитрий Шаталин:- Да это и всем, кстати, хватало. Потому что это ты потом начинаешь понимать, что тебе надо больше, больше. Допустим, если умеешь ты играть там со скоростью 160 шестнадцатыми – это уже выше крыши, достаточно. (Показывает пальцами, барабаня по столу – авт.) Куда уже больше? Не нужно. А потом ты понимаешь, что оказывается, можно играть медленней, но "красивше". Это естественный рост. Но то, о чем Олег говорит – я бы тоже не отказался от этого. Владимир Соколов:- Только жизнь очень короткая. Пока убьешь на это время, закончится. Олег Милованов:- Вот на это время можно убить - на рулетку, на бухло, на наркотики. А на учебу – никогда ты не убьешь. В.Л.: Если говорить о немузыкальном образовании – какие профессии имеют участники группы? Приходилось ли работать "не-музыкантами"? Дмитрий Шаталин:- Я работал в "Росконцерте". Когда мы пришли из армии, еще существовал закон о тунеядстве, поэтому нужно было работать - хоть на заводике каком-то, иначе тебя бы просто посадили – вот и все. Владимир Соколов:- Делали хитро – платили какому-нибудь алкашу, а он за тебя там что-то мёл. А ты репетируешь, играешь. Я так делал. Дмитрий Шаталин:- Ну, или так. По-другому нельзя было. Я тоже пришел в 86 из армии. Еще же все – хоть и Горбачев, но Советский Союз, законы никто не отменял, конституцию тоже. Сейчас жизнь совсем по-другому, вообще трудно понять, как мы там жили. Олег Милованов:- Я родился в Советском Союзе, и вырос в этой совершенно тупой системе... Пошел, куда меня партия послала, очень далеко. Закончил там училище, работал там трактористом, бульдозеристом, экскаваторщиком, комбайнером, сварщиком – кем только я не работал. Просто в той среде людей – на стройках, бульдорезированных колоннах – у них настолько низкий уровень интеллекта, что с ними совершенно неинтересно общаться, не о чем. Тем более, они меня постоянно стебали. В.Л.: Стебали за что? Олег Милованов:- Ну, пальцы тонкие, и сам весь такой вот не такой… Дмитрий Шаталин:- А там рука должна быть как гиря, чтоб ты мог молот взять и трак выбить, например. Олег Милованов:- Ну а в армии я уже в оркестр попал. Мне не хотелось маршировать. Казалось, это как-то так тупо. Я что-то другое хотел делать, лишь бы стоять – понимате, не ходить. Мне дали часы и сказали ударять 120 ударов в минуту – я понял, что такое 120 ударов – в секунду нужно 2 раза шлепнуть. Потом постепенно, постепенно освоил ударные. Из армии пришел – опять пошел работать на экскаватор. Поработал – опять понял, не в кайф совершенно. Познакомился и музыкантами – и началось. В.Л.: Расскажите, пожалуйста, подробнее о съемках клипа "Гример из морга". Владимир Соколов:- Снимали этот клип на репетиционной базе. Приехал Серега Галанин, привез съемочную группу. А Димыч приехал – никакой совершенно. И спать лег. Он потом проспал все съемки, а в клипе появился, только когда мы его будить начали, ну там, щипцами ноздри раздвигали. (Смеется). Пришлось гитариста раздеть и снять его голый торс с басом – это Диму изображали так. А потом уже Леха оделся, и его сняли, как его самого уже. В конце съемок Димыч все-таки встал, зашел в комнату, разбил лампу дорогостоящую… Там все помирали со смеху... Дмитрий Шаталин:- Ну да, там весело было. (Смеется.) В.Л. (Владимиру Соколову): Тексты песен с альбома "Месть зла" были написаны Вами, за исключением "Черного Ворона", не так ли? Владимир Соколов:- Да. А "Черного ворона" человечек один писал. Олег Милованов:- "Черного ворона"? Да я прям на студии его написал. Я написал! Владимир Соколов:- Антон Коршун. Олег Милованов:- Это написали на пластинке, неправильно все написали. В.Л.: А почему? Расскажите подробней, пожалуйста. Текст "Черного ворона" принадлежит Вам? Олег Милованов:- Конечно. И про детей тоже - моя идея была. Владимир Соколов:- Насчет этого, Олег – вроде Антон писал? И припев... "Черный ворон, станем мы твоим кормом..." Олег Милованов:- Да саму тему про Чернобыль я стал писать. Ты чего? Все это я написал. А про то, что это Antozzi Коршун - это ты прочитал на пластинке. А он писал "Адскую тварь" и все вот это. Ну что я, не помню, что ли... Владимир Соколов:- Щас, "Адскую тварь". Щас. Олег Милованов:- Ну не "Тварь", а как его... Марш, марш, марш... Владимир Соколов:- "Мертвый марш" – да, он написал. В.Л.: Т.е. Antozzi написал "Мертвый марш". А "Ворона"... Владимир Соколов:- Это Олег. В.Л.: Почему же написали на пластинке, что Antozzi? Олег Милованов:- Там все неправильно написано. Это же 92 год был, когда оправили в печать. Т.е. это совок еще. Могли перепутать фамилии даже. В.Л.: Т.е. текст "Черного ворона" написали Вы полностью? Без соавторов? Олег Милованов:- Да. Дмитрий Шаталин:- По поводу "совка" скажу дополнение: я читал, что существуют пиратские диски "Мести зла". Со смазанной обложкой. Так вот, опять же, совок. Пластинка вышла идеальная. А когда с нее делали печатку на сидюки – она у них смазалась, и весь тираж был вот такой вот смазанный, с плохим качеством. Т.е. это тираж официальный, не пиратский. Просто – вот именно, совок. Вот и все. В.Л.: Выходит, пиратского диска не было? Дмитрий Шаталин:- Не было никакого. Владимир Соколов:- Пиратский диск был. Дмитрий Шаталин:- "Месть зла" была пиратская? Олег Милованов:- Да нет, обложка просто изначально смазанная на сидюке была. Не было пиратки. В.Л.: По поводу "Черного ворона" вопрос к Олегу. Олег, Вы сказали, что текст песни "Черный ворон" связан с Чернобылем. А как? Олег Милованов:- Да это просто ассоциация была. А потом мне все это не понравилось. Но уже было спето... Владимир Соколов:- Кстати. Это единственный текст, который мне не нравится. Примитивный он... Но всем уже было нас...ть, уже быстрей бы дописать пластинку. Олег Милованов:- Не примитивные тексты только у Окуджавы, у Галича. Владимир Соколов:- Мне тоже вот не нравится кое-чего из того, что я писал. Дмитрий Шаталин:- Любой продукт тем, кто его сделал, до конца не нравится. Его можно до идеала доводить бесконечно. В.Л.: По поводу тематики – в основном песни о нечистой силе, о смерти. Почему песни писались только об этом? Владимир Соколов:- Объясняю. Там никакого призыва к сатанизму нет. Там, если Вы послушаете внимательно, поется о том, что вот черное, вот белое. Выбирай. Дмитрий Шаталин:- Никто ж не говорит – почему "Восставиший из ада", почему "Зловещие мертвецы". Люди смотрят эти фильмы и радуются. Владимир Соколов:- Это просто есть. Дмитрий Шаталин:- Вот и все. Поэтому вот так серьезно воспринимать не за чем. Владимир Соколов:- И никакого призыва к сатанизму. Дмитрий Шаталин:- Я тоже где-то отзывы читал – мол, чернуха, меня там вырвало, ды-ды-ды... да ты, наверное, идиот, вот тебя и вырвало. Ну тогда вообше не смотри ничего, не читай. Да тут выйди на Комсомольскую, на площадь Трех вокзалов – там лучше, что ли? Тот же фильм ужасов, только это реально, это жизнь. А у нас абстрактно просто. Владимир Соколов:- Насчет сатанистов, кстати. После концерта в Клайпеде нас приглашают в какое-то шикарное заведение, казино вроде бы. Стол, накрывают поляну дикую – и там какие-то сатанисты, какая-то секта была, помнишь? (К Д.Ш. – авт.) Дмитрий Шаталин:- Где, где ты имеешь в виду? В Клайпеде? Владимир Соколов:- В Клайпеде. В.Л.: А подробней расскажите о поездке в Клайпеду, пожалуйста. Дмитрий Шаталин:- После концерта нас пригласили куда-то там. Мне даже страшно в начале стало. Я думал, там люди нормальные, а тут – сатанисты. Владимир Соколов:- А потом - нас сажают за эти столы, мы начинаем квасить. Сели пить водку. Дима с Лешей выпили сразу все – все, что на столе стояло – по 2 бутылки водки где-то там. Они выпили все быстро и говорят: "А где еще водка-то?" Дмитрий Шаталин:- Да там бутылки – очень быстро кончались. Бутылки делали такие мелкие. Владимир Соколов:- Эти в ответ: "О-о, вы оч-чен быс-стро пьет-тее! Вы нас не перепьет-тее!" Дима им в ответ: "Заказывайте!". В результате – эти все попадали, все вусмерть – эстонцы или кто там они. А Димыч с Лешей сидят. Леха говорит: "У меня даже в горле не булькнуло. Это нам только руки помыть. А водка-то где??" А эти все в муку, местные. Один только из них еще держался, сказал: "Дда-а, вы ум-меете пить" - и готов. Я сижу, смотрю на все это – и захотелось мне проветриться. А холодновато было. Какая-то осень была непонятная, ближе к зиме. Выхожу, в одной футболке... И меня потеряли, помните? Я ушел ночью бродить по Клайпеде. Я иду – круто, все какие-то переулочки там, мостовые, клево. Иду, думаю: "Блин, мне холодно. Где я сейчас? А где я был-то?? Блин, где это заведение??" Я потерялся, я заблудился, вот! Метнулся туда, сюда – не могу вспомнить, куда идти. Ладно, пошел по дороге, думаю, куда-то она должна привести? Привела к площади. Здание, на нем написано: "Полиция". Сидят полицейские, местные. Я говорю – слушайте, говорю, вот так, мол, и так, потерялся я. "А-а, эт-то, групп-па из Москвы, мы слыш-шали". Я говорю: "А где вообще они... куда я должен поехать? В гостиницу меня везите!" А какая, говорят, гостиница – у нас их 8, что ли. Я говорю: "Не знаю!". И они меня возили всю ночь. Объехали все гостиницы. Последняя – уже к утру, приезжаю, стоит шеф, организатор того концерта - "Братан, ты че? Почему на полицейской машине?! Что с тобой?" Они "Нормал-льно. Мы ег-го прост-то довезл-ли"... Вот это было, да... Олег Милованов:- А мне очень интересный случай понравился - это было еще, когда мы в Клайпеду только ехали, едем голодные... ни жрать, ни пить – ничего нету... В.Л.: А почему? Олег Милованов:- Потому что не было палаток столько. Дмитрий Шаталин:- А, "купите мальчику йогурт"! (Смеется.) Олег Милованов:- Тихо. (Улыбается.) Подъезжаем к палатке – палатка светится, будто мираж какой-то... Владимир Соколов:- "Палатка!!!" Олег Милованов:- И тетка сидит, продать ничего не может. А тут подъезжает орава: "8 бутылок водки, пива, того, сего, сигареты, бухло – все! Давай!". Владимир Соколов:- И он (на Олега – авт.): "И йогурт!!" - И я добавляю: "Да, дайте мальчику йогурт!!". (Дружный смех.) Олег Милованов:- Я жрать хотел, умирал просто. Дмитрий Шаталин:- А почему вот это все происходило. Мы приехали в Калининград – естественно, чтобы на паром. И нас забыли просто встретить в Калининграде. И мы ждали, когда из Клайпеды приедет автобус и нас туда, в Клейпеду, повезет. Из-за этого все. Но – самолюбие потешило вот что. Мы когда приехали, говорим организаторам: вот завтра второй день фестиваля – давайте завтра, может быть, мы отыграем, а то поздно. А нам отвечают: "Да вы что! Вот эта все толпа – никто не ушел, все вас ждут!" Мол, наши местные коллективы уже по 2 по 3 раза отлабали. Ну, естественно, мы с корабля на бал, бодрые, довольные. Ну и нормально отыграли. Врезали по полной. Владимир Соколов:- Помнишь (к Д.Ш – авт.), в гримерке, мы сидели – как к нам ломились! Двери вот так вот держали – т.е. там ажиотаж был хороший. Олег Милованов:- А я плохо помню... Владимир Соколов:- Не жрамши, не спаши, играл на двух бочках. Конечно, плохо помнит. Олег Милованов:- Я вообще не спал и не жрал. Дмитрий Шаталин:- Мы-то напились в горячке просто, а ему-то, как нормальному человеку, трудно было. В.Л. (Олегу Милованову): Вы не употребляли ничего спиртного? Олег Милованов:- Ну так, чуть-чуть. Владимир Соколов:- Зато мы употребляли. Мы ехали нормально. Когда ехали, я уже был – ваа! А потом вперед, на сцену. Микрофон откусывал даже. (Смеется.) В.Л.: Как писалась песня "Черный ворон", как писался хор? Этот вопрос интересует многих. Даже, помню, был спор на форуме, в ходе которого было высказывание, что использовать детский хор было неэтично. Владимир Соколов:- Ойй, прям, неэтично… Олег, мы с тобой шли, услышали этот хор, да? Олег Милованов:- Да. В.Л.: А чья идея была использовать хор? Владимир Соколов:- По-моему, Олега. Смотрим, "Соколята"! Так хор назывался. Я тогда еще подумал: клево, Сокол – и хор "Соколята". А фактически "Черного ворона" Олег прорулил. У Олега, кстати, идей куча всегда была: а давай так сделаем, а давай так. Ну а про хор - Дима говорит: давай. Привели. Но там была хохма. Детишки ведь, потому писали долго. Кто носом шваркнул – все, переписываем. Кто ножкой топнул – тоже. Кто драться стал...опять. Они же маленькие... В.Л.: А сколько детей было? Владимир Соколов:- Да человек 9, наверное. Олег Милованов:- Потом осталось 3. (Пауза, потом дружный смех.) Олег Милованов:- Да, мы решили троих оставить. И просто нарезали несколько штук потом. С.С.: Детей?!)) (Опять дружный смех.) Владимир Соколов:- Ну а хоxма была следующая. Очень много дублей убили, но вот наконец, пишем, вроде все получается. И почти дубль записан, все здорово идет. А тут... Кар-мен – группа такая была, помните? И заходит, блин – в косухе Лемох, из Кар-мен... а они через стеклышко-то видят. И – дальше – записываем: Они поют: "Черный ворон, станем мы твоим...КАРМЕН, КАРМЕН, КАРМЕН!!!" Помните, да?... (Смеется). В.Л.: Как создавалась обложка альбома "Месть зла"? Олег Милованов:- Был такой человек, Андрей Сальников. Он взялся помочь. И ни копейки за это не взял. Дмитрий Шаталин:- Если я правильно помню, когда к нам приезжал Оззик, ему надо было разрисовать барабаны – и как раз этим занимался Сальников. А насчет обложки "Мести зла" - изначально была нарисована картинка, где была девушка-воительница, вокруг которой обвивались змеи. А он ее переработал, и получилась вот такая вот вещь. В.Л.: А какой-либо смысл вкладывался в этот рисунок? Владимир Соколов:- Наверное, нет. В "Паранойе" есть смысл? Кстати, на рисунке я с копытом. Когда Сальников услышал альбом, то сказал что-то вроде: "Ну ты Сокол, ты черт". И копыто мне пририсовал… я офигел. С.С.: Насчет змей и девушки. В 94 году у Родмира вышел альбом "Wild & Dangerous Girl" - вот как раз там такая же девушка, очень похожи обложки. Дмитрий Шаталин:- Я не видел. Олег Милованов:- Похожи. Потому что Родмир он же рисовал. В.Л.: Помимо клипа "Гример из Морга", был еще клип на песню "Мертвый Марш". Как снимался этот клип? Дмитрий Шаталин:- Была программа "Чья сторона". На канале, аналогичном теперешнему второму, каналу Россия. После этой программы как раз наше выступление и сняли несколько раз, смонтировали. В.Л.: Что это была за программа? Дмитрий Шаталин:- Интересная молодежная программа. Бралась актуальная тема и обсуждалась. И были сектора – белый и черный. Т.е. зрители делились на две части, высказывали два прямо противоположных мнения. Ну, и шло обсуждение. А Паранойя попала на съемки этой программы, когда тема была о насилии – что-то вроде того, оправдано оно или нет. "Белые" были против насилия, "черные" – за. Вот каждый сектор и высказывал свою точку зрения, пытаясь переубедить другой. В.Л.: На чьей стороне была Паранойя? Черной или Белой? Владимир Соколов:- Черной. И вообще, тема немного не так звучала. Не оправдано ли насилие – а "Нужно ли подставлять левую щеку, если тебя ударили по правой?" Или нужно ответить тому, кто ударил? Я выступил тогда, конечно. Привел такой пример. Вот, говорю, была такая ситуация, шла маленькая девочка, лет семи, и у нее были сережки. Подходят дылды лет по 15, по 16 – начинают срывать у нее сережки из уха. Я подошел и просто одной вмазал оплеуху со всей дури… Правильно я сделал? Черная сторона: Даааа!! Другой стороне задают вопрос: будут ли возражения? И белый сектор притих. Дмитрий Шаталин:- Это то, что я назвал бы подменой понятий: ударили по правой щеке – подставь левую. Но там есть концовка: не дай себя ударить. Или – "не убий". А если напали и хотят убить твою семью? А ты должен сидеть и молчать, что ли, пока всех не поубивают? "Не убий" – без необходимости. Но это нас вот эта концовка закрыта. Владимир Соколов:- Интересно одно из многочисленных мнений о добре и зле: нет добра, и нет зла. Это мы так себе представляем, а где граница? Вот то, что я сделал – это зло или нет? Защитить семью, если начинают вырезать всех – это зло? Ну, и еще одно мнение: без зла не было бы добра. В.Л.: "Что бы делало твое добро, если бы не существовало зла?" Но давайте вернемся к Паранойе. Сколько клипов было у группы? Дмитрий Шаталин:- Три. Точнее, два варианта "Гримера из морга" - концертный и вот тот, полупостановочный. Полупостановочный – полусамодеятельный, я бы даже сказал. Мы же все делали тогда сами, на своей базе. Только люди были профессиональные и оборудование, а все остальное было самодеятельным. И третий – "Мертвый марш", снимавшийся после "Чьей стороны". Был и четвертый клип – еще Ночи, но он не сохранился. В.Л.: Много ли было выступлений у группы за период 93-94 гг.? В 93 году был фестиваль в Кишиневе, была Зарраза – было ли что-то еще? Дмитрий Шаталин- Фестиваль в Клайпеде. Там хедлайнерами должны были быть Slade. Только я не помню, приехали они в итоге или нет. Владимр Соколов:- По-моему, нет. В.Л.: Это крупные фестивали. А насколько часты были выступления в клубах, в ДК? Дмитрий Шаталин:- Да, были клубные, 3-4 в месяц приблизительно. Клубов-то было не так много по Москве. А знаете, в чем заключалось наше преимущество на этих фестивалях? Это был тот период, когда у всех крупных металлических групп, которые были "наверху", были какие-нибудь проблемы, поэтому пригласить их на фестиваль было невозможно. У одних - то, у других это... И уже организаторы феста в Клапеде говорят: ну, кто у нас есть-то еще? А кто-то сказал: вот у нас Паранойя появилась, новая такая. И все, поехали мы представлять Россию. Еще говорят сейчас: вот, были и более крутые, а поехала почему-то Паранойя. Да не было тогда более крутых. Т.е. они были, но они в нерабочем состоянии. А мы были в рабочем. В.Л.: Фактически, для вас сложилась очень благоприятная ситуация в 93м. Дмитрий Шаталин:- Вот именно. В принципе, у нас была возможность стрельнуть еще мощнее. Но, как видите, не стрельнули… В.Л.: Что еще вы могли бы рассказать о гастролях? Дмитрий Шаталин:- Да что рассказывать. Концовки гастролей смазываются обычно. Из дома выехал - приехал на вокзал. А потом провал, очнулся – несколько дней прошло. И очнулся не у себя дома еще. Владимир Соколов- Да, гастроли помнятся смутно. А поводу того, кто где очнулся – ага, очнешься, а у тебя дома еще несколько людей живет. Незнакомых. Дмитрий Шаталин:- Жены, конечно, в ужасе... В.Л.: Олег, а чем гастроли запомнились Вам? Владимир Соколов:- Йогуртом. (Смеется.) Олег Милованов:- Усталостью – Клайпеде. Дмитрий Шаталин:- Усталостью. Кишинев, кстати, тоже был не легче. Насчет Кишинева могу историю интересную рассказать. На нас очень пафосно тогда взирал тот народ, который на фесте собрался – мол, приехали неизвестно откуда, неизвестно кто. Ну, мы тогда и говорим - давайте мы первыми выступим, вы тут все крутые, навороченные, выступайте, кто когда хотите. Но мы были хорошо подготовлены. Во-первых, мы с собой привезли звукорежиссера, который участвовал в записи пластинки, т.е. он знает, как мы должны звучать. А во-вторых - Олег берет секретное оружие - пятаки, на бочку - хлоп! У него бочка как из пулемета зазвучала - дзинь-дзинь-дзинь! И там весь этот пафос сразу прибежал: как! Не было же ничего только что! А барабаны звучат, и отлично. Ведь если в хеви-металле барабан звучит, как пулемет – значит, все остальное будет, как положено. Замечательно мы отработали тогда, а после нас никто ручки-то не стал перекручивать. Это притом, что нам даже настроиться не давали, говорили, идите нафиг, мальчики, мы тут без вас все знаем. Но после того, как нас услышали - никто уже ничего не менял после нашей отстройки. Ну а Олег уходит – и забрал пятаки. Начали следующие играть – а бочки-то не звучат уже… Владимир Соколов:- Да дело не только в звуке. Мы были в хорошей форме – как раз после записи пластинки. Дмитрий Шаталин:- Вообще, уже второй материал был практически готов. В.Л.: Материал второго альбома? А где сейчас этот материал? Владимир Соколов:- Да. У матери Лехи лежит все. Надо забрать. В.Л.: Как далеко продвинулась работа над вторым альбомом? Дмитрий Шаталин:- Насколько я помню, вещей 5-6 было уже точно. Помню, что они были в инструментальном виде, а на одну была "рыба". В.Л.: Было ли название у второго альбома? Дмитрий Шаталин:- Нет, не было. Был просто материал. В.Л.: Не собираетесь ли вы доработать этот материал и выпустить второй альбом? Олег Милованов:- Конечно, надо сделать. Владимир Соколов:- Да если кому-то потребуется – сделаем, не проблема. В.Л.: Ну а теперь подходим уже к распаду Паранойи. Каковы причины? Владимир Соколов:- А мы не распадались. Мы просто приостановили деятельность. Нам не на что было жить. Дмитрий Шаталин:- Да, полгода были в замороженном состоянии, потом Олегу Hellraiser предложили с ними поехать. А там был то ли тур Жириновского, то ли еще что... Олег Милованов:- Тур на 3 месяца. Дмитрий Шаталин:- По-моему, шестьдесят концертов у тебя было? Олег Милованов:- Девяносто. Дмитрий Шаталин:- За три месяца девяносто концертов – нормально, конечно, кто же откажется-то. А у нас, тем более, ничего не происходит. Меня тоже позвали… ну вот так вот все и вышло. В.Л.: А в каком году группа прекратила свою деятельность? Обычно называется 95-й. Так ли это? Дмитрий Шаталин:- Да, где-то так. В 94 мы еще все-таки репетировали, что-то делали. Владимир Соколов:- Начало 95го. В.Л.: В 94м были выступления? Дмитрий Шаталин:- Почти нет. В.Л.: Еще одна из версий распада обычно вспоминается, когда говорят о Паранойе – распада или прекращения деятельности – якобы то, что одной из основных причин являлись разногласия между группой и продюсером Андреем Веретенниковым. Насколько это верно? Олег Милованов:- Частично. Владимир Солоков:- Да, отчасти так. Я с ним поссорился тогда, было дело. Олег Милованов:- Но по идее, мы их – Веретенникова и Сашенкова - благодарить должны. На самом деле, они сделали очень много. Дмитрий Шаталин:- Был конфликт у Сокола с Веретенниковым. Почему – да это сейчас по-разному можно оценить, с любой стороны. Он им высказал недовольство, они ему… И после этого Веретенников нам предложил искать другого вокалиста. Перебрали мы человек 15 – и никого нет. Заменить Сокола было сложно. Так и не нашли, решили – ну, давайте, до лучших времени, может быть, потом это все уладится… А потом – у всех нас какие-то другие проекты появились. У нас, в принципе, только Леха остался ни при чем… В.Л.: В интернете есть информация, что продюсером группы одно время был Айзеншпис. И что поссорилась группа как раз с Айзеншписом, а не с Веретенниковым. Насколько это верно? Олег Милованов:- Ни на сколько! Владмир Соколов:- Вообще не верно. Дмитрий Шаталин:- Это, может быть, кто-то ляпнул, видно, из-за того, что вот в начале, когда была еще Ночь, у Сашки были выходы на Айзеншписа. А потом – да нет, конечно. А вообще, как там все происходило в плане организации, с кем велись переговоры - нас это не касалось, у нас голова не болела вообще. Мы занимались только творчеством. За что спасибо огромное Сашенкову и Веретенникову. Олег Милованов:- Поклон им низкий. Просто они знали погибшего Сашу Кузнецова, ради него пытались что-то сделать. Хотя они жили сами не очень хорошо. И они все равно вкладывали в нас деньги. Тогда студия стоила 4 доллара в час. Сейчас 40 стоит, 50. Владимир Соколов:- Сейчас намного больше. Дмитрий Шаталин:- Не-не-не, на тот период… я тебе могу сказать, что тогда на 20 баксов можно было купить себе джинсовый костюм с рубашкой и еще бухать месяц. На 20 баксов! Поэтому это были деньги очень большие. Это были запредельные практически деньги. Олег Милованов:- Так что спасибо им большое. В.Л.: По поводу Айзеншписа – могу даже зачитать цитату, если интересно. Дмитрий Шаталин:- Интересно. В.Л.: "Айзеншпис, продюсер группы, зародившейся в Тушино в 1991 году. Всего год понадобился, чтобы увидел свет первый и единственный альбом группы. У коллектива после первого выступления в ДК им. Горбунова появились почитатели. Но пошли первые гонорары и взаимопонимание с легендарным продюсером пошло на убыль. Полные энергии и творческого энтузиазма, но с пустыми карманами парни быстро поняли, что союз с акулой продюсирования не прокормит ни их самих, ни их семьи. Группа распалась, а кто тому виной - Вам судить…" Владимир Соколов:- Бред! Полнейший. (Дружный смех.) Дмитрий Шаталин:- Если я скажу, что я продюсер Аллы Пугачевой, вы мне поверите? Я могу тоже написать по-разному: вот мы с ней приехали туда-то, там, сделали то-то… В.Л.: Еще одну легенду о группе разрушили. Ну а теперь вопрос по поводу прозвищ. "Басюк", прозвище Дмитрия, – это понятно. "Crazy Чёс", как называли Алексея Бурмистрова, – также, а вот "Снайпер" (Олег) уже требует объяснения. Дмитрий Шаталин:- Метко попадал в пятаки. (Смеется.) Олег Милованов:- Ну иногда мимо. (Улыбается). У меня просто группа была любимая, когда я учился – Снайпер. А меня так никто не называл. Я назвался в их честь. Дмитрий Шаталин:- А еще Олега прозвище Браток. По поводу Братка тоже интересная история. Это еще была группа Ночь, и у нас бы Вова Каверин, гитарист. А до этого он в Маркизе играл. И тут случилось – то ли струна порвалась, то ли чего… и он уже минут 20 там чем-то занимался, но не играл. А Олег – то ли задумался, то ли еще чего. Через 20 минут тишины поднимает голову и говорит: "Браток, у тебя там какие-то проблемы…" (Дружный смех.) Дмитрий Шаталин:- Вот за Олегом "Браток" так и закрепилось. А Crazy Чес, Леха – вот почему. Он был очень "плотным" гитаристом, с большой скоростью. Владимир Соколов:- У него еще и пальцы были сломаны… Дмитрий Шаталин:- Но играл здорово. Причем это же не вот так вот игралось – чи-чи-чи-чи-чи, вверх-вниз, а все сверху вниз. С огромной скоростью. В.Л.: Т.е. не переменным штрихом? Это довольно сложно. Дмитрий Шаталин:- Конечно, сложно. В том-то и дело. Владимир Соколов:- Поэтому и Crazy Чес. В.Л.: Ну а теперь о том, чем занимался каждый из участников после того, как Паранойя прекратила свою деятельность. Олег, начнем с Вас. End Zone, Specter, Мастер, работа с Аликом Грановским... и сейчас Goodnose? Олег Милованов:- С Goodnose закончилось все. Я ушел из этого проекта. Владимир Соколов:- Еще была Азиза… Олег Милованов:- Людей интересует, где я играл. А не где я стоял. Дмитрий Шаталин:- А у меня на эту тему есть мысль. Вот когда ты стоишь – ты артист. А когда ты играешь – ты музыкант. В.Л.: End Zone, Мастер – это известные всем группы. А что за группа была Карфаген Пал? Расскажите о ней, пожалуйста. Олег Милованов:- Это было уже после того, как я ушел из Мастера. Я женился, завязал с музыкой, ушел в семью, потом развелся, решил поиграть. Ну, меня ребята пригласили – пошел с ними. У меня на видео есть. Да я уже не помню точно. Там как-то все вяло и непонятно было. И продолжалось это недолго – это был январь 2005 года. А потом появился Goodnose – и у меня снесло крышу. Просто напрочь. Там такие музыканты, такая школа. Я там очень подтянулся. Записали мы 2 альбома – интересные. Тем более там человек из Ливерпуля поет, у него хорошее произношение. Я там не остался, получилось, что нужно уйти, но я им благодарен очень. В.Л.: Олег, а чем Вы занимаетесь сейчас? Олег Милованов:- Я сейчас в цирке, в шоу братьев Запашных. Других проектов на сегодняшний день нет. Скоро уезжаю на гастроли – на 3 месяца. В.Л.: Т.е. сейчас это тот проект, который забирает все время? Олег Милованов:- Да. Хотя время есть, но я трачу его на то, чтобы заниматься. Я сейчас работаю с самыми крутыми в мире музыкантами. Для этого что нужно? Нужно скачать минусовки, минус барабаны. И я играю с этими музыкантами, сколько хочу. Это просто супер, это наслаждение. Творческий секс. В.Л.: Каковы Ваши впечатления от работы в цирке? Олег Милованов:- Цирк – это цирк, там нужно уметь с клоунами работать, с животными. И эмоции, конечно, захлестывают. Когда смотришь на то, как дрессировщик садится на льва, весящего 650 кг и прыгает на нем с одной тумбы на другую – это впечатляет. Особенно когда лев прыгать не хочет, и поворачивает голову – а это вот такая башка, с клыками – на дрессировщика… Я сижу на высоте 8 метром, смотрю, и мне страшно. А тот, на арене, стоит рядом со львом и еще и прыгать на нем должен. В.Л.: А сольное творчество? Год назад Вы говорили в интервью, что собираетесь писать сольный альбом. Олег Милованов:- Да, мы с Шендером хотели писать. Но пока – нет. Сейчас Шендер уехал со своими, я уехал с цирком… Дмитрий Шаталин:- А клоуны остались. (Смех.) В.Л.: Владимир, в каких группах работали Вы после Паранойи? Владимир Соколов:- После Паранойи опять были 99% на какое-то время. Поиграли по клубам, потом ушел басист – и как-то все охладели. Я думаю, ну ладно, я сольник начну писать. Поставил студию у себя дома – комбари, Маршалла, все это стояло у меня дома и гремело. И написал сольник. "Катастрофа сознания" - был такой проект. После этого я затеял с Леней Фоминым проект "Равновесие" - пластика вышла. Отыграли мы концертов 20. Это уже был 2008 год. А сейчас – Акцент. Не так давно открыли сайт, 13 композиций записали, 5 из них уже выложили, сделали пробный концерт в "Огурце" - на ура прошло, переаншлаг… И пока сейчас мы думаем, как все это заряжать, как все это развивать – именно о пиаре. Т.е - я понял - песни писать можно до бесконечности, записывать их, тратить на это время, деньги – но у тебя будет альбом за альбомом, а их никто не будет видеть, слышать, т.е. надо пиарить. Вот я сейчас на это больше ориентируюсь. А еще вот сейчас сольник буду писать – вот свои личные песни, где они еще нигде не звучали, только дома. Какие-то песни я придумал, кое-что возьму у друзей… парочку песен от одного, од другого. Мне некоторые песни, которые я у друзей слышал, очень понравились, я их сам хочу исполнить, я вытребовал разрешения это исполнить, сделать. Может быть, назову альбом "Песни моих друзей", может быть, еще как-то– не знаю пока. Я хочу 30 песен – это двойной альбом. В.Л.: Сколько уже написано? Владимир Соколов:- Уже все написано, все есть. Осталось только это до ума довести. Мне не хватает сейчас времени и финансов. Но если потихоньку делать – наверное, года за 2 я запишу. В.Л.: Дмитрий, какие проекты были у Вас после Паранойи? Дмитрий Шаталин:- Life был, достаточно долго - пока Лекс не ушел в Мастер. До этого все был Life. Потом мы опять попытались поднять Ночь – опять Андрюху Капачова позвали, с Ландышевым – т.е. в том же составе Life, только без Лекса. Несколько концертов отыграли - типа R-клуба. Но дальше этого дело не пошло. В.Л.: А это какой год уже был - когда пытались воссоздать Ночь? Дмитрий Шаталин:- Это был уже 98 год. Осень 98го. А потом через некоторое время я ушел в другое место… В.Л.: Не будете говорить, какое? Дмитрий Шаталин:- Ну это необязательно. У одного народного артиста. В.Л.: Фамилии называть не будем… Дмитрий Шаталин:- Да. Вот я восемь лет у него уже и работаю.. А до этого вот Life – замечательно мы работали по клубам, была и клубная программа, потом сделали уже и свою авторскую – ну как бы, ее доделали – и в этот момент Леша ушел в Мастер. Владимир Соколов:- Слушайте, я совсем забыл у меня же куча еще пластинок повыходило – скажем, человек говорит мне: научи меня петь. Я его учу. Когда он начинает записывать альбом, он говорит – я что-то боюсь, спой мне пилотную запись, и я под это уже спою. Я ему пою пилотную, и он решает: давай оставим твой вариант. Вот и выходит пластинка. Или другой вариант – я пишу музыку и исполняю, а кто-то пишет тексты. Ну, тут уж получается, я как композитор упоминаюсь на обложке. В.Л.: А чем занимался после Паранойи Алексей Бурмистров? Владимир Соколов:- Не хочется рассказывать… Ну он ходил ко мне, мы сидели, играли в игрушки на компьютере, выпивали водочку, вспоминали былые дни. Он ничем не занимался долгое время, не работал-не работал. Дмитрий Шаталин:- Потом на гитарной фабрике был. Владимир Соколов:- Гитары делал у Шамрая. Гитарный мастер был великолепный. Дмитрий Шаталин:- Я помню, еще тогда было, когда развалилось-то, по-моему, у Куприянова он был. Владимир Соколов:- Да, у Куприянова немножко поиграл. Дмитрий Шаталин:- Ну там разногласия были. Ему сказали: не надо, Леха, так низко гитарку вешать, у нас же не хеви-металл… Он ответил: ну вот пусть вам кто-нибудь другой "ненизко" вещает гитарку, а я пойду, хватит с меня. И ушел. Ну вот так, как-то все непонятно. По Паранойе он ностальгировал очень… В.Л.: Ну и теперь по поводу будущего Паранойи. Есть ли оно? Владимир Соколов:- (Смеется.) Когда мы начинали, я сказал, что вопрос по поводу планов на будущее будет. В.Л. (Улыбается.): Он обязателен. Олег Милованов:- Если бы была репбаза – я готов. Я не хочу признаваться себе в том, что я выдохся. Владимир Соколов:- И я. Насчет продолжения деятельности – если найдутся спонсоры, почему нет. Леню Фомина пригласим. Если он согласится, конечно. С.С.: А будет ли переиздание альбома "Месть зла"? Владимир Соколов:- Не знаю. Может быть. http://www.metalrus.ru видео группы: http://www.metalrus.ru/plug-e-files-c-video-alpha-cf.html ссылка на альбом группы http://ifolder.ru/10858383 Ссылка на эту страницу. .
Изображения не доступны

Альбомы

Закрыть